Плохие и хорошие артисты не только на сцене. Вся наша жизнь – игра. Только участники её производят разные впечатления.

 

 

Плохих и хороших артистов можно увидеть не только на сцене.  Вся наша жизнь – ролевая игра. Только участники ее производят разное впечатление. Об одном говорят: «Как он артистичен! Я ему верю!» Другой актерствует изо всех сил, но получает лишь презрение.

Артистизм как признак зрелой личности

Не только люди искусства обладают артистизмом. Это уникальное качество можно встретить у человека любой профессии, стержнем которого является увлечение своим делом. От прочих людей его отличает три умения:

  • безошибочно определить жизненное предназначение;
  • познать все тонкости профессии, стать в ней мастером;
  • стать виртуозным исполнителем своих желаний.

Стремясь приобщить к любимому занятию других, он способен ярко и сильно донести им то, чем горит сам. Артистизм для творца – незаменимый инструмент, благодаря которому он может продемонстрировать свои инсайты.

Кем бы он ни был – конструктором, учителем, менеджером – он в то же время актер, игру которого не испортит ни реквизитная нищета, ни отсутствие достойного партнерства. Он так заразителен и правдоподобен, что зрителям хочется немедленно последовать его примеру.

 

 

Артистизм на сцене, кафедре, в семье

Однажды австрийский композитор Й. Гайдн выступал в Лондоне. Ему пришлось убедиться в том, что некоторые англичане ходят на концерты не из любви к музыке, а по традиции. Поэтому нередко часть зала засыпает в середине концерта.

Гайдн решил проучить меломанов-притворщиков, и написал исключительно для лондонцев симфонию под названием «Сюрприз». Во время ее исполнения каждый раз, как только слушатели погружались в сладкую дрему, звучал громоподобный удар литавр.

Артистизм можно сравнить с ударным инструментом, пробуждающим дремлющие души. На лекциях увлеченного профессора, как на хорошем спектакле или концерте, никто не заснет. Неважно, что он преподает – политологию, экономику или литературу. Его артистизм должен стать «живой водой» для алчущих знаний слушателей.

Чтобы вызвать интерес и доверие, он пустит в ход весь арсенал своих артистических инструментов:

  • импровизацию;
  • эрудицию;
  • харизму;
  • убежденность;
  • самобытность;
  • красноречие;
  • эмоциональность.

Ясность мыслей и увлекательная форма повествования, благозвучие голоса и умение выдержать паузу, пластика движений и выразительность мимики – все это позволит слушателям легко понять и без труда усвоить новое знание. В конце такого выступления профессора молодые люди будут готовы добровольно «завербоваться» в армию его приверженцев.

Артистизм проявляется не только в профессии, но и в личной жизни. Разве не восхитителен отец, ни на минуту не сомневающийся в том, что воспитывать детей – его долг и призвание? Разве можно равнодушно слушать его рассказ об успехах отпрыска, которого он зажег личным примером?

Артистичный человек хорош не только в своем любимом амплуа. Остальные роли, которые ему приходится играть в театре под названием «Жизнь» – соседа, прохожего, коллеги, сына, друга, – не менее убедительны в его исполнении. Честный с самим собой, он не лжет и другим, участвуя в этом карнавале масок.

Для него нет альтернативы «быть или казаться». Его правила высокой игры не допускают и мысли о плутовстве или фальши. Поэтому он вызывает у окружающих одно желание – бросить свои скучные дела и немедленно стать его последователем.

Актерство как лжеартистизм

Актерствование – это постоянное стремление быть кем угодно, только не самим собой. Склонность к позерству, наигранной красивости присуща лицемерам. Если из их речей убрать льстивые рулады, а с лиц стереть притворную улыбку, они превратятся в нудных жалобщиков или коварных вымогателей.

За изображаемой услужливостью и притворной приветливостью скрываются бесстыдство и зависть, готовность при случае «кинуть» любого. Матерью актерства является корыстолюбие, а отцом – ханжество. У таких родителей может появиться только уродливое дитя с угодливыми повадками и характером вампира.

За актерствованием легко спрятать самый страшный порок, чтобы вводить окружающих в заблуждение касательно истинных намерений. Оно является надежной вуалью для проходимцев и манипуляторов всех мастей.  Для одурачивания доверчивых собратьев лучшего инструмента и не надо.

Актерство в нашей повседневности и истории

Образцом неискренности могут служить лженищие, выступающие с протянутой рукой по электричкам и подземным переходам. Большинство людей сразу улавливают фальшивые нотки в жалобном голоске просильщика, испытывая чувство неловкости и стыда.

Такие «актеры» своими заунывными стенаниями вызывают только раздражение и брезгливость. Если кто и подаст «несчастному бездомному», то лишь для того, чтобы поскорей избавиться от кривляки. После подаяния возникает ощущение, что тебя вынудили на участие в чем-то непристойным и неудовольствие собой, купившимся на дешевый трюк.

Такой осадок всегда остается после общения с человеком, которого наше подсознание уличает в преднамеренности поступков. В  голову закрадываются беспокойные вопросы: «Зачем он так ведет себя? Что ему нужно? Чего он на самом деле хочет?»

История знает немало актерствующих манипуляторов. Маршал наполеоновской армии Лионэ был известен разыгрыванием одной и той же сцены перед подчиненными. Человек со стальными нервами, он вдруг впадал в ярость, срывал с себя треуголку, бросал ее на землю и в исступлении принимался ее топтать.

Подобные вспышки гнева случались всегда в походах, когда Лионе хотел добиться от солдат беспрекословного подчинения. Смысл этого «фокуса» был понятен только денщику маршала. Каждый раз перед «представлением» Лионе просил его принести «старую треуголку». Парадный головной убор никто не собирался топтать.

Найти Альфу и обезвредить! Отличия альфа самца от позёра

Актерство в литературе

О способности актерстсвующих мошенников зомбировать «публику» говорит в «Крейцеровой сонате» Л. Толстой. Психологически тонко писатель передает спор старика и женщины в вагоне поезда. Защитник Домостроя, старик твердит, что жена должна «убояться» мужа. Несмотря на бездоказательность его речи, в глазах пассажиров он одержал «победу» над дамой, хотя та выдвигала веские доводы в защиту свободы личности.

Почему люди оказались на стороне плута? Искусство манипулятора – внушительность голоса, уверенный тон, манера себя держать ферзем – вызвало невольное одобрение непритязательных зрителей.

Об актерствовании как убийственной силе предупреждал автор романа «Театр» С. Моэм.  Главная его героиня Джулия Ламберт не только великая актриса, но и большая стерва. Она так умело «подставляет ножку» молодой сопернице Эвис Крайтон, что режиссер – муж Джулии, – восхищаясь мастерством жены, все же называет ее «ведьмой».

Джулия не изменила ни единой реплики в спектакле. Она просто вышла во втором действии в ослепительном парчовом платье (которое пошила тайком от режиссера и драматурга), да еще приготовила для кульминационной мизансцены красный шифоновый платок.

Этим кумачовым лоскутом, как магнитом, величайшая актриса и плутовка, виртуозно держа паузу и пустив слезу в нужном месте, приковала внимание зрителей. Минутный эпизод, блистательно сыгранный Джулией и поменявший акценты в спектакле, навсегда положил конец карьере Эвис Крайтон.

В заключении

Как бы ни было всесильно актерство, оно и в подметки не годится артистизму. Сила воздействия последнего превосходит любые выражения наигранности и искусственности. Ни одна реклама, ни один самый продуманный фокус или трюк не могут тягаться с пламенем открытого на распашку, горячего сердца.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *